Гелендваген Клуб

УХОДЯЩИЙ ВЕК СТАЛ НЕ ТОЛЬКО ВЕКОМ АВТОМОБИЛЯ, НО И ВЕКОМ МОТОРИЗОВАННЫХ ВОЙН. А ЧТОБЫ ОТПРАВИТЬ АВТОМОБИЛЬ НА ВОЙНУ, ЕГО НЕДОСТАТОЧНО ПЕРЕКРАСИТЬ В ХАКИ. ЕСТЬ ЕЩЕ НЕЧТО, ОТЛИЧАЮЩЕЕ БОЕВУЮ МОДИФИКАЦИЮ ОТ ЕЕ ГРАЖДАНСКОЙ ВЕРСИИ. ЧТО ИМЕНН О — ЗНАЮТ ЛЮДИ В ПОГОНАХ И РЕПОРТЕРЫ «АВТОПИЛОТА».

ТАНЦЫ С ВОЛКАМИ

ХРОМ, КОЖА И ДЕРЕВО — НЕ ГЛАВНОЕ. «МЕРСЕДЕС» ЦВЕТА ХАКИ — ВСЕ РАВНО «МЕРСЕДЕС». ХОТЯ В ВОЕННОМ ЛЕКСИКОНЕ ТАКОГО СЛОВА НЕТ.

Еще со времен Вермахта вся техника в германской армии носит имена животных. В последнюю мировую войну по Европе и Африке расползались «Тигры» и «Пантеры». Сегодняшний Бундесвер тоже напоминает зверинец: танки Leophard и Gephard, слоноподобный грузовик Elephant… Хорошо знакомый нам Mercedes G-klasse — не исключение. Одетый в военную форму, он зовется коротко и ясно — Wolf. А волк, он и есть волк.

МАТЕРЫЙ. Первый Wolf поджидал нас на окраине Ной-Мюнстера (земля Шлезвиг-Гольштейн), где под черепичными крышами раскинулись казармы 18-й танковой бригады Бундесвера. Надо сказать, что на улицах города в окружении «Гольфов» и «Фиест» он выглядел деревенщиной, попавшей на бал: пыхтел дизелем, медленно вваливался в повороты. Но стоило выехать на бетонную дорогу, ведущую к полигону, как сразу стало ясно, кто здесь хозяин. На КПП нас строго осмотрели. И хотя в своих красных беретах бойцы, охранявшие въезд, походили на дятлов, дело свое они исполняли весьма серьезно: на бруствере из мешков с песком — ручные пулеметы, направленные в нашу сторону, пальцы — на курках. «Нет, здесь фотографировать пока нельзя». По краям дороги — постриженные шпалеры кустарников, асфальт — как на автобане, бордюры аккуратно покрашены. Что-то подсказывает, что вся эта красота родилась не за одну ночь и не специально к визиту зарубежных журналистов.

В ЛОГОВЕ. Gelaendewagen, простите, Wolf служит в германской армии почти два десятка лет и имеет огромное количество модификаций. База может быть шести разных размеров. Одних только санитарных кунгов устанавливается несколько типов. А еще сварочные и противопожарные установки, мобильные радио- и электростанции. Еще то, что у штатских принято называть «кабрио». Если сиденья в кузове расположены вдоль бортов, то на длинном «Вольфе» с относительным комфортом могут перемещаться сразу десять солдат. Но, пожалуй, самой распространенной версией является короткобазник с тремя дверьми, мягким верхом и дизельным двигателем объемом 2,5 литра. Такой, как у нашего собеседника — Свэна Пардайке, который здесь служит замом командира автоколонны.

«Какие главные отличия от гражданской версии?» — спрашиваем мы его по-военному. Свэн честно признается, что «на гражданке» таких машин не видел. «Ну как же, — не унимаемся мы, — это которые антрацитового цвета, с темными стеклами, хромированными кенгурятниками, кожаным салоном, кондиционером…» Замком лишь пожимает плечами: гражданская версия G-klasse на немецких тропах редкий зверь.

Попробуем определить сами. Камуфляж — это раз. Мягкий верх — два. Дармовые штампованные диски. На капоте — резиновые шишки, на которые при необходимости опускается лобовое стекло. Внутри все очень по-спартански: убогий руль, вместо прикуривателя — розетка, места тахометра и магнитолы закрыты заглушками, кнопки управления подогревом, обмывом и чисткой заднего стекла отсутствуют напрочь — как и само заднее стекло.

С «мерседесовского» завода, пояснил Свэн, машины приходят «голенькими». Дооборудуют их уже в части, чем занимается специальная группа. Она устанавливает радио- и сигнальное оборудование, холдеры для выносных микрофонов. Штатные места занимают военные канистра, лопата, домкрат, топор, сумка с инструментами, крепеж для древка флага. И, конечно же, между передними сиденьями располагаются зажимы, надежно фиксирующие армейскую винтовку G3, а если повезет — ее последнюю модификацию G36. На полу за задним сиденьем мы нашарили два тяжелых холщовых мешка с чем-то рассыпчато-металлическим. В голове мелькнуло: «Патроны!» На самом деле, это были цепи, на которых зимой ездят по снегу, но возят с собой и летом. На всякий случай.

17 сентября 1999 года, расположение 18-й танковой бригады Бундесвера, Ной-Мюнстер, земля Шлезвиг-Гольштейн, ФРГ.

ДМИТРИЙ ГРОНСКИЙ — лейтенант запаса, личный номер Т-281418, ВУС №808034, состав политический, заместитель главного редактора журнала «Автопилот» с мая 1996 года.

ЗАКОНЫ СТАИ. Ной-Мюнстер хоть и расположен на севере Германии, но зимы как таковой здесь не бывает, так что цепи скорее для устрашения вероятного противника. Не знают здесь и «зимней резины» — только шоссейная для марш-броска и внедорожная для езды по «гелэнде». Последняя организована в каждой мало-мальски крупной части. Любой водитель «Вольфа» обязан пройти недельные курсы, где его научат не буксовать на песке, пользоваться блокировками и лебедкой, форсировать похожие на силосные ямы бетонные емкости с водой, взбираться по крутому склону и лавировать между соснами на весьма приличной скорости.

Все это нам с готовностью продемонстрировали. Причем, для пущей убедительности, на опушке леса нас поджидал второй Wolf, больше, правда, похожий на лешего, чем на волка, — под камуфляжной сеткой очертания автомобиля угадывались с трудом.

«Волки» легко преодолели дистанцию и затормозили перед оврагом с глиняным месивом. «Дальше нельзя. Эта яма для «Унимогов». Наши предложения преодолеть ее с разгона были отвергнуты категорически. «Это там, — офицер махнул рукой в сторону гражданской территории, — вам могут выдать лимузин ценой двести тысяч марок, вы его приложите о столб, и все останутся довольны. Военные машины не страхуют, и если что — чиниться придется за свои».

Wolf — это Mercedes, а последние, как известно, «не ломаются».

ЧЕЛОВЕК ЧЕЛОВЕКУ — WOLF. Друг детства, служивший водителем в ГСВГ, кстати, неподалеку от города, откуда родом Свэн Пардайке, в свое время рассказывал жуткую историю. Замученный нарядами и «дедами», он мог выспаться только на ватнике под машиной, имитируя ее починку, для чего руки привязывал к кардану. Поэтому рассказ об обслуживании «Вольфа» просто поверг нас в смятение. Простые работы — замена масла, тормозных колодок, перебортовка шин и балансировка колес — проводятся своими силами в части. Все остальное — на фирменных «мерседесовских» станциях техобслуживания, которые, как известно, есть по всему миру. Так что «Вольф», висящий на подъемнике рядом с «шестисотым», картина вполне реальная. «Это что же, — мрачно пошутили мы, — если немцы снова будут под Москвой, то чинить свои «Вольфы» они в «Логовазе» или «Панавто» будут?!» «Нет, — успокоили нас. — В каждом подразделении есть ремонтная бригада. Когда автоколонна на марше — а это 36 бойцов, 12 мотоциклов, 2 грузовика и 6 «Вольфов», — вооруженные ремкомплектом специалисты едут в последней машине».

Вероятно, подбирают на дороге болты, глушители и карданы.

Wolf — это Mercedes, а последние, как известно, «не ломаются». Поэтому все претензии у водителей адресованы, в основном, конструктивным особенностям машины, а не ее надежности. Свэн, например, пожаловался на слишком слабый движок. Ну, это просто ему не повезло — в Бундесвер в последнее время поставляются машины с дизелем объемом 2,9 л и даже бензиновые версии — DB 230 GE мощностью 126 л.с. Сетовали также на тесноту: когда солдаты протискиваются на заднее сиденье, они обязательно цепляют водителя многочисленными подсумками, висящими на ремне. И еще. Во время учений бойцы любят, выскакивая из машины, виснуть на дверях. Кормят в Бундесвере неплохо, и потому петли приходится подтягивать едва ли не каждый месяц.

СКОЛЬКО ВОЛКА НИ КОРМИ. В разные времена мы кое-чему учились у прусской армии. Вот еще один момент, как говорится, прапорщику на заметку. Когда мы поинтересовались, через сколько километров пробега у «Вольфа» положено менять масло, нам вежливо объяснили: сто километров по шоссе и столько же по пересеченной местности — совсем разные нагрузки для двигателя. Поэтому масло меняют после того, как «Волк» сожжет две тонны горючего. Logisch?.. Praktisch!

Точно так же хитро просчитывается и ресурс автомобиля. Все рассказы о распродажах машин «с консервации с нулевым пробегом» — сказки для дураков. «Вольф» списывается на пенсию не сообразно пробегу или году выпуска, а лишь после того, как на его обслуживание и ремонт будет затрачена определенная сумма денег и его эксплуатация станет нерентабельной. Машину «раздевают», и таким же голеньким, как когда-то с «мерседесовского» завода, «Волк» отправляется под Франкфурт-на-Майне, где специальная фирма продает со складов списанное военное имущество. Здесь можно купить и приручить настоящего «Волка». Старого, но по-прежнему злого.

ВСЯ КОРОЛЕВСКАЯ РАТЬ

В АНГЛИЙСКОЙ АРМИИ НЕ ЛЮБЯТ УСТРАИВАТЬ АВТОШОУ ДЛЯ ЖУРНАЛИСТОВ. ПОЭТОМУ МЫ ОТПРАВИЛИСЬ НА ПОЛИТИЧЕСКОЕ ШОУ, УСТРОЕННОЕ НАТО.

риштина находится в английском секторе Косово, и Land Rover, окрашенный в грязно-зеленый цвет, часто мелькает на улицах города. Tут же размещается штаб KFOR, куда постоянно приезжают за новыми вводными из всех частей НАТО — кроме англичан Defender используют итальянская и турецкая армии. Но с крикливыми и экспансивными детьми Средиземноморья мы связываться не стали — не тот масштаб. О серьезной машине надо беседовать неторопливо и с серьезными людьми. Поэтому наш путь лежит в сторону от Приштины, мимо разбитых точечными бомбардировками зданий в 6 Battalion Reme. Это подразделение — так называемое second lane unit (подразделение второго эшелона).

Капрал армии Ее Величества Альберт Купер, руки которого помнят еще легендарный Leightweight, уже 15 лет водит и чинит Land Rover, поэтому знает о нем все. Он объясняет, что по нормативам английской армии к ним передают машины из first lane unit (подразделений первого эшелона) в том случае, если ремонт на передовой занимает более 6 часов. Спрашиваю, что будет, если механики решат сачкануть и просто спихнут работу на вас? Капрал задумчиво качает головой и говорит, что за много лет не припоминает ни одного случая. Почему-то я ему верю…

ХИЩНИК ИЛИ ЗАЩИТНИК?? Официально самое распространенное транспортное средство армии Ее Величества называется Land Rover Truck Utility Medium HS (heigh spec), но солдаты называют автомобиль не иначе как Wolf и кривятся, когда я по инерции называю его Defender. Уже наслышанный о том, что это официальное наименование Mercedes G-Klasse в Бундесвере, интересуюсь у Альберта, не является ли это официальным языком НАТО? Капрал пожимает плечами и клянется, что это всего лишь солдатский жаргон

Английская бригада в составе KFOR укомплектована четырьмя основными модификациями Land Rover. Самая распространенная gs vеhiсle — soft top, на базе в 90 или 110 дюймов. Radio vehicle чаще встречается на 110-й базе и представляет собой трехдверный хард-топ. Весьма внушительно, благодаря огромному, немного непропорциональному кунгу, смотрится на улицах Приштины санитарная модификация Medicine. А вот V8 — явление довольно уникальное для европейской армии. Это бронированная версия gs vehicle c бензиновым мотором. Английские военные не очень любят разговоры на тему V8 — своим рождением эта модель обязана событиям в Ольстере, а армия, как правило, не очень-то жалует полицейские функции.

8 ноября 1999 года, расположение 6-го батальона бригады Армии Ее Королевского Величества в составе миротворческих сил в Косово, провинция Приштина, Косово, Югославия.

НИКОЛАЙ КАЧУРИН — лейтенант запаса, личный номер Р-496696, ВУС №808004, состав политический, заместитель главного редактора журнала «Автопилот» с августа 1997 года.

Внутри все «Волки» одинаково серы — сиденья обтянуты дешевым, но прочным дерматином, пол и боковые двери отделаны одинаковым черным ровным пластиком. Вместо ручек для открывания дверей — простые металлические крючки. Боковое стекло не цельное, опускающееся вниз, а двойное. Задняя половина просто сдвигается вбок, а для ее фиксации существует небольшая ручка, напоминающая механическую регулировку боковых зеркал. Между водителем и пассажиром вертикально расположен держатель для двух автоматов Enfield L85A1. Отличается от гражданской версии и организация всей светотехники — всего существует пять различных позиций. К привычной схеме габариты—ближний—дальний добавили еще две комбинации, применяемые при движении в колонне. Ими же пользуются для светомаскировки в военное время — например, предусмотрен режим, когда не работают тормозные огни. Запаска в хард-топах, как правило, висит сбоку. На машинах с брезентовым верхом она лежит на капоте, но большинство водителей в Косово крепят ее на передний бампер перед радиатором — пижонство, якобы защита от лихих местных водителей. Начальство эту самодеятельность не поощряет.

ЛИШНЯЯ ДЕТАЛЬ. На «Вульф» устанавливается дизельный двигатель объемом 2,5 литра. Это немного устаревший «лэнд-роверский» мотор, но военные любят его за надежность, отсутствие электроники и потрясающую ремонтопригодность. Намучившись с регулировкой бензинового двигателя в собственном стареньком Range Rover, ехидно интересуюсь у капрала, как он относится к ремонту бронированного V8 — например, к процедуре регулировки угла опережения зажигания. В холодно-вежливых капральских глазах проскакивает искра искреннего интереса с залетному штатскому. Когда же я описываю свои мучения при откручивании-закручивании гайки крепления трамблера, Альберт молча подводит меня к V8, открывает капот и демонстрирует, что его военные механики просто выкинули одну деталь, которая, собственно, эту гайку и закрывает. После чего честно признается, что горячей любви к бензиновым двигателям в армии не испытывают.

Основные узлы трансмиссии, мотор, даже передаточное число понижающей передачи у «Вульфа» полностью адекватны гражданской версии. Разве что у некоторых машин усилены пружины и мосты, чтобы не терялись скоростные и внедорожные качества при полной загрузке личным составом — это двенадцать человек с автоматами, касками, бронежилетами и прочей амуницией.

Кстати, об амуниции. На заводе в Солехилле «Вульф» готовят под любые прибамбасы, заказанные армией. Держатели для лопат, автоматов, раций и прочей мишуры устанавливаются в процессе сборки машины. В армии только прикручивают соответствующее оборудование, которое централизованно закупается военным интендантством.

РОЗОВАЯ КАРТОЧКА. В английской армии не существует водителей как таковых. В transportation section (аналог нашего автобата), как в закрытом парке, стоят машины. Боец, получив вводную от командира, записывается в журнал учета и едет, куда приказано. Но для того чтобы получить право пользоваться «Вульфом», надо все же иметь так называемый pink slip — документ действительно трогательного розового цвета, типа «прав», подтверждающий умение управлять этой машиной. Этот pink slip после обучения можно получить в любом армейском подразделении — transportation section следит за тем, чтобы их владельцев было достаточное количество и машины не простаивали без дела. Раз в год проводится переэкзаменовка, о чем делается соответствующая запись в pink slip.

Война оказалась делом более легким, чем Camel Trophy. По крайней мере, претензий у военных к «Вульфу» практически нет. Разве что солдаты брюзжат, что трудно залезать внутрь через откидывающийся вниз задний борт. Еще их раздражает отсутствие в машине… штатной магнитолы. Для того чтобы поставить не предусмотренную уставом «музыку», нужно получить разрешение чуть ли не с Трафальгарской площади. Столь же категорично капрал Альберт отверг возможность наличия в машине различных амулетов, фотокарточек и прочей мишуры. Военная инспекция строго карает такую самодеятельность, вплоть до лишения pink slip. «Не то что ваши, — ехидно заметил мой собеседник, — развесят свои бронежилеты на окнах и катаются». Пришлось объяснять, что бронежилет, перекинутый через полуопущенное стекло, спасает от шальной очереди, пущенной «от пуза». Капрал тяжело задумался, и взгляд его уперся в английский бронежилет, который трогательно застегивается спереди на молнию.

Претензий у военных к «Вульфу» практически нет. Разве что солдаты брюзжат, что трудно залезать внутрь через откидывающийся вниз задний борт. Еще их раздражает отсутствие в машине… штатной магнитолы.

В РАСХОД. Упоминание о том, что немецкие «Вольфы» ремонтируются на гражданском сервисе, вызывает презрительную капральскую усмешку: в английской армии ремонт ни за что не доверят людям, которые не умеют ходить строем. Г-н Купер с неохотой признался, что много лет тому назад армия пыталась отремонтировать по гарантии пару «Вульфов». Вспоминать об этом капрал не любит, а армия с тех пор предпочитает сама готовить профессиональных механиков, которые отвечают за свою работу чуть ли не по законам военного времени.

Но инструкцию по эксплуатации Land Rover военные чтут, как Устав внутренней службы — замена жидкостей и «расходников» производится в соответствии с рекомендациями завода-изготовителя. Раз в полгода машины проходят ТО1, раз в год — более тщательный осмотр. Все расходные материалы transportation section получает от интендантской службы, которая сильно жалуется на дороговизну оригинальных запчастей Land Rover.

КТО БОЛЬШЕ. Срок службы «Вульфа» не всегда зависит от пробега. Многие машины перебираются на базах в Англии, где из трех собирается одна, и возвращаются в свою часть. Так что вопрос «дембеля» — это, скорее, вопрос времени. Случается так, что под списание попадает машина с очень маленьким пробегом, но давнего года выпуска. Например, с аэродромов. Все они направляются в Англию на аукцион военного имущества, регулярно проводимый министерством обороны. Система работает так: стоит ряд машин, и покупатель кладет на капот в конверте ту сумму, за которую он готов ее купить. Когда на капоте два конверта и более — выигрывает тот, кто не поскупился. Остальным просто возвращают деньги.

Если вы вдруг соберетесь купить «Вульфа» в Англии, да к тому же ваш конверт выиграет, помните наш один бесплатный совет — все натовские машины имеют в обязательном порядке два аккумулятора и бортовую сеть не в 12 а в 24 вольта. Выводы делайте сами.

ЗА «КОЗЛА» ОТВЕТИТЕ

ЕСТЬ ЛЮДИ, У КОТОРЫХ, КАК НИ РЯДИ В ГРАЖДАНКУ, ВСЕ РАВНО ПОД ОДЕЖДОЙ ШТАТСКОЮ ВЕЗДЕ И ВСЮДУ УЗНАЕШЬ ТЫ ВЫПРАВКУ СОЛДАТСКУЮ.

Бывают прозвища гордые и страшные. Например, «волки». А бывают обидные. Этих зовут «козлами». За то, что не в меру жесткие, строптивые и забодают до слез кого угодно. У них масса недостатков, за которые их поносят в миру. Особенно когда сравнивают с зарубежными собратьями. Зато они — настоящие вояки и в бою многим, в том числе и «волкам», дадут прикурить. А не хватит умения, так возьмут числом — «козлов» в России хватает.

ЖИЛ-БЫЛ КОЗЕЛ. И искать далеко не надо. Достаточно заглянуть в любую ближайшую воинскую часть. Ведь автомобили Ульяновского автозавода — прирожденные бойцы, изначально готовые к тяготам и лишениям армейской службы. И гражданская версия любой модели УАЗ — это как бы военный в запасе. Родина скажет — в строй встанут даже ветераны (кстати, так и было: все шедшие в народное хозяйство «уазики» подлежали обязательной регистрации в военкоматах и мобилизации в случае войны). Таков, например, вездеход-внедорожник УАЗ-469, старейший отечественный автомобиль, который с небольшими изменениями и под другими цифровыми индексами выпускается с 15 декабря 1972 года.

Готовить его к войне начали еще в 1955 г. Изучая образцы вероятных противников — Defender, Campanola, Willis, — стали создавать наш джип: переставляли двигатель с зада на перед, меняли подвеску, в том числе и на независимую, примеривали разные кузова… Получился — «козел»? Ну, это потом так стали называть. А в юности многие, и за рубежом тоже, находили его элегантным

Испытывали ставший в конце концов грузопассажирским УАЗ-469 вместе с вероятными противниками, гоняя их на волжских полигонах, по степям и пустыням Средней Азии, горам Памира и Кавказа… Короче, по всему имеющемуся бездорожью, которое в военное время становится рокадой. И что? Только «козлы» и выдюжили. А противники сдохли. Еще бы, ведь от испытуемых требовали, например, совершать марш-броски вслед за танковой колонной. А в августе 1974 г. без всяких лебедок, цепей и подготовки три автомобиля УАЗ-469 спокойно взобрались (и съехали) на Эльбрус, на высоту 4000 м. Тому же до зубов вооруженному «Дефендеру» Эльбрус покорился только пару лет назад. И то, залезть-то он туда смог, а слезть — ну никак. А потом — кто его туда тащил? Наши же люди. Во главе с Николаем Никульшиным, известным, между прочим, тем, что когда-то в одиночку на УАЗе (!) проехал зимой от Чукотки до Москвы.

Как же иногда полезно и чертовски приятно полистать странички боевой славы. Да, были машины в наше время. А что же нынешнее племя?

11 ноября 1999 года, военный городок Ракетных войск стратегического назначения Вооруженных Сил России, Московская область, РФ.

ХАСАН ГАНИЕВ — рядовой запаса, личный номер С-667502, ВУС №124259, специальность — водитель БТР 60ПБ, корреспондент журнала «Автопилот» с декабря 1996 года.

ВСЕ КОЗЛЫ. Изначально УАЗ-469 планировался для того, чтобы возить командирские зады, а УАЗ-469Б начальственные, на «гражданке». С этой основной функцией успешно справляются и модернизированные потомки главных «козлов» — военный 3151 и народно-хозяйственный — 31512. Впрочем, есть и другие потомки. И их даже не семеро. Некоторые из них стоят перед нами на плацу подмосковного военного городка. Надраенные, как сапоги, солдатами 2-й автобазы, обслуживающей штаб Ракетных войск стратегического назначения. Впереди, естественно, типичный представитель — УАЗ-3151. Распространен широко, от Чукотки до Таджикистана, поскольку выдерживает как -50oС, так и +50oС. Вот он, родной в доску: со своим простеньким карбюраторным движком УМЗ-4178.10 объемом 2,4 л и мощностью 92 л.с. (67,6 кВт), открытым цельнометаллическим кузовом с мягким верхом и задним откидным бортом, обоими ведущими мостами с колесными редукторами, обеспечивающими дорожный просвет 300 мм… Собственно, для мобилизации гражданского «уазика» надо лишь увеличить клиренс на 80 мм, поставить редукторы, пусковой подогреватель, шины повышенной проходимости да поворотную фару-искатель — и новый рекрут готов.

Хоть он и типичный, но уж очень серенький. Есть родственники поярче. Например, УАЗ-3159 (гражданский аналог УАЗ-3153) с удлиненной на 380 мм базой, двигателем УМЗ-4218.10 с рабочим объемом 2,89 л и мощностью 103 л.с. А вообще, сегодня в армии можно много чего разного увидеть, потому что денег у нее, с одной стороны, на закупку новой техники нет, но, с другой стороны, техника-то нужна, и каждая часть вынуждена сама крутиться. А уж чего она накрутит с «гражданки», самому министру обороны неведомо.

Мы подумали и выбрали «козла» с «наворотами», или автомобиль «люкс» — УАЗ-31514. Водитель его, Сергей, фамилию назвать отказался. «На носу, — говорит, — дембель, а тут ляпнешь вам сдуру военную тайну». Короче, тайну и фамилию не выдал, а про «люкс» и тайны нет. «Люкс» не бог весть какой, от стандарта отличается преимущественно внешне: жесткая крыша, «кенгурин», дополнительные боковые фары, более удобные сиденья, ну и так по мелочи — например, движок стеклоочистителей, кстати, размещенных снизу, а не сверху. Словом, тоже типичный, хоть и эксцентричный. Если у люксового «уазика» есть еще и «червонец» в индексе, то значит — передняя подвеска у него пружинная, а задняя с малолистовыми рессорами. Комфорта больше, но не в ущерб боевой и политической подготовке. В принципе, заводской уют «люкса» можно приблизить к похожему на домашний. Но это, конечно, не по уставу, хотя и зависит от того, кого возишь. У водителя Сергея колпачок на запаске вражеский, с четырьмя колечками, на руле оплеточка кожаная, а на панель пара девчонок симпатичных наклеена… Но ВАИ на это закрывает глаза. Во-первых, Серега — почти дембель, во-вторых, возит не абы кого, в-третьих, не абы кому девчонки тоже нравятся.

КОЗЛЫ ОТПУЩЕНИЯ. Но хорошее отношение к себе заслужить надо еще. Сейчас у Сергея дембельский аккорд — натаскивает молодого, чтобы передать ему машину. Это часть боевой подготовки. Вообще же, стать водителем командирского «уазика» считается удачей. Для этого требуется немало: иметь права категории «В», отслужить в учебке три месяца, пройти несколько многокилометровых маршей и зарекомендовать себя дисциплинированным солдатом. Это по уставу. Но: страна требует героев, а призывники от армии косят, бензина не хватает, солдата, как ни целуй, везде жопа, он так и норовит либо напиться, либо в самоволку… Словом, жизнь в устав вносит коррективы. На состоянии техники они отражаются плохо. Редко бывает, что придет человек в армию и служит два года на одной машине. Пока более-менее хороший боец за руль сядет, несколько долбо.., короче, плохих сменятся. При этом один обязательно сцепление пожжет, а оно и так, по мнению многих военных водителей, не слишком надежное («А вот еще масло отовсюду гонит», — сокрушается Серега), другой глушак оторвет — низковато он для внедорожника расположен, третий проводку замкнет. Для ремонта и обслуживания техники существует ремонтная рота с малахольным прапорщиком и несколькими относительно толковыми механиками, но к их услугам прибегают только в серьезных случаях, скажем, при смене двигателя, коробки или раздатки, тоже, кстати, слабенькой. Мелкий ремонт лучше делать самому. Объяснение простое — «они там накрутят». На некоторые неполадки приходится закрывать глаза. Вот, например, у нашего люксового «уазика» по правому краю двух колес резину сожрало безбожно. А что делать — экономия. Хотя на бензине и ТО, по крайней мере в этой части, не экономят. Бензин 92-й, хотя и 76-й пойдет, а ТО с заменой масла не зависит от пробега, а проводится раз в полгода. Впрочем, наша часть достаточно благополучная. Чем дальше от столицы, тем нравы жестче. По словам одного из водителей, служившего первые полгода на Дальнем Востоке, он ремонтировал свой автомобиль, снимая запчасти с боевых, стоящих на консервации. «Так ведь это же преступление», — замечаем мы. «А неподчинение приказу командира, орущего, чтоб к девятнадцати ноль-ноль машина была готова, тоже преступление», — парирует он.

Наш дембель с боевых машин винтики не откручивает. По его словам, в части есть «поле чудес» (свалка), где можно найти массу полезных вещей. Оттуда многое берется, и туда многое уходит. Но не сам автомобиль. Он-то практически вечный, ведь никакого ресурса у «уазика» нет. Лишь бы были кузов и рама целыми, а уж навесить остальное — дело ремроты.

Вообще же, стать водителем командирского «уазика» считается удачей. Для этого требуется немало: иметь права категории «В», отслужить в учебке три месяца, пройти несколько многокилометровых маршей и зарекомендовать себя дисциплинированным солдатом.

РОГА И КОПЫТА. По идее «люкс» — это не общага, на много народу не рассчитан. Однако при нас в нем без мата и пыли уместились 8 человек с пятью укороченными «калашами», одним «калашниковым» с подствольным гранатометом, одним ручным пулеметом, одной «мухой» и дымовой шашкой. Но это, конечно, просто мирные забавы. А вдруг война? О, вот тогда-то и выясняется, что любой УАЗ из банального членовоза быстро превращается в настоящую мобильную единицу со страшной козлиной мордой. В российской армии он может использоваться как средство для буксировки системы «Нона-К» (индекс ГРАУ 2Б16), орудия, стреляющего как минами, так и снарядами, а также спаренной зенитной установки ЗУ-23, предназначенной для противовоздушной обороны подразделений ВДВ. Однако и на самого «козла» элементарно устанавливаются многие виды вооружения, и не только рация. В 60-х годах разрабатывалась идея применения телевизионной аппаратуры «Уран» для тактической разведки поля боя. Ее передающая часть размещалась на танке Т-55, приемная — на БТР-50ПУ, а просмотровая — на УАЗ-469. Комплекс обеспечивал передачу изображений на расстояние 12—15 км. Еще грознее «козлы» с минометами, например, с 82-миллиметровыми 2Б14-1. На УАЗах десантно-штурмовых бригад их устанавливают целых два с боезапасом из 116 мин. О ручных пулеметах и гранотометах говорить и вовсе не стоит — достаточно почитать сводки боевых действий в Афганистане и Чечне. Словом, боднуть и лягнуть нашему «козлу» есть чем, и натовским «волкам» не стоит задираться.

БЛАГОДАРИМ ЗА ПОМОЩЬ В ПОДГОТОВКЕ МАТЕРИАЛА ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТА СИЗОВА ВЯЧЕСЛАВА МИХАЙЛОВИЧА.